[Яой] Система [Спаси-Себя-Сам] для Главного Злодея/ The Scum Villain’s [Self-Saving] System - Мосян Тунсю

— Я должен позаботиться о своем ученике, — лаконично ответил Шэнь Цинцю.

— Если горный лорд Шэнь сможет предстать перед ним со спокойным сердцем, это было бы наилучшим решением, — торжественно напутствовал его великий мастер Учэнь.

— Всё это моя вина, — покаянно признал Шэнь Цинцю. — Но я всё ещё надеюсь, что смогу разрешить эту проблему, пока она не приведет к непоправимым последствиям. В таком случае, позвольте мне вверить вам жизнь нашего главы школы — препоручите его шиди Му, лорду пика Цяньцао, как можно скорее, и этот Шэнь будет безмерно вам благодарен!

Опустив настоятеля Увана на землю, великий мастер Учэнь взялся за Сюя. Отвесив Шэнь Цинцю почтительный поклон, он изрек:

— Синьмо питается его одержимостью.

Шэнь Цинцю вздрогнул от удивления, выпалив:

— Великий мастер Учэнь имеет в виду, что, если уничтожить меч, исчезнет и одержимость?

Но монах лишь покачал головой:

— Если бы с ней было так просто совладать, она не была бы одержимостью.

— Так я и предполагал, — просто ответил Шэнь Цинцю и, отвесив ему ответный поклон, развернулся, чтобы удалиться.

И с какой это радости именно ему предназначено стать предметом одержимости Ло Бинхэ?

Примечания:

[1] Использовать врага ради собственных целей – в оригилале 养寇自重 (yǎngkòu zìzhòng) – в букв. пер. с кит. «поддерживать разбойников, ценить себя».

[2] Будто безумный — в оригинале 魂飞魄散 (hún fēi pò sàn) — в пер. с кит. «душа разума улетела, а душа тела рассеялась», в образном значении «от страха душа ушла в пятки».

[3] Твою ж мать! – в оригинале 我靠 (wǒ kào) – в букв. пер. с кит. «я прислоняюсь; я придерживаюсь», используется вместо сходного по звучанию 我肏 (wǒcào), которое в букв. пер. с кит. значит «Я ебал!»

[4] Сто чжанов — около 300 метров; Чжан 丈 (zhàng) — около 3,25 м.

[5] Тысячекратно тяжелее – в оригинале 千斤 (qiānjīn) – в букв. пер. «тысяча цзиней». Цзинь — 斤 (jīn) — мера веса, равная 500 г.

[6] Гибельный путь – в оригинале 邪道 (xiédào) – в пер. с кит. «неправедный (кривой) путь, скользкая дорожка, стезя греха».

[7] Путь единения человека и меча 人剑合一境界 (rén jiàn héyī jìngjiè) — первая ступень искусства владения мечом. Как только таковое единство достигнуто, даже травинка может стать оружием.

[8] Создавал своим легкомыслием – в оригинале 摸鱼 (mōyú) – в букв. пер. с кит. «ловить рыбу руками», в образном значении «заниматься посторонними делами; делать вид, что работает».

[9] Мелькание теней на стенках вращающегося фонаря-калейдоскопа, в котором зажгли свечу 走马灯 (zǒumǎdēng) — в букв. пер. с кит. «фонарь скачущих лошадей» — фонарь со свечой и маленькой каруселью внутри, которая вращается от движения разогретого воздуха.

[10] Порицание – в оригинале 小鞋 (xiǎoxié) – в букв. пер. с кит. «маленькая (тесная) обувь», образно в значении «затруднение; трудность».

[11] Безоглядно — в оригинале используется идиома 义无反顾 (yìwú fǎngù) — в пер. с кит. «долг не позволяет оглядываться назад, долг обязывает идти до конца, моральные принципы не позволяют отступить».

Следующая глава (с цензурой)

Следующая глава (без цензуры) (только для достигших 18 лет!!!)

Глава 80. Ключевой артефакт (с цензурой)

Как уже упоминалось, хребет Майгу был сплошь изъеден пещерами, словно улей сумасшедших пчёл. Теперь же эти тысячи соединяющихся друг с другом пустот обрушились, так что Шэнь Цинцю то и дело натыкался на завалы, через которые вынужден был как-то пробираться.

Внезапно он уловил слабую струйку демонической энергии, сочившуюся из-под нависшей над ним груды камней.

— Ло Бинхэ? — невольно вскрикнул Шэнь Цинцю.

Ведь не может же быть такого, чтобы его ученик, обездвиженный печатью Юэ Цинъюаня, был раздавлен каменными глыбами?

Подскочив, он отвалил верхнюю плиту, и перед ним предстала побитая чешуя — камни с шуршанием сыпались с едва заметно вздымающегося и опадающего зелёного бока.

Чжучжи-лан в змеиной форме плотно свился в непробиваемый кокон вокруг Тяньлан-цзюня, невредимо покоящегося [2] в его сердцевине.

Разложение его тела достигло апогея — голова, казалось, того и гляди отвалится. Тем не менее, он нашел в себе силы, открыв глаза, поприветствовать заклинателя:

— Горный лорд Шэнь.

— Как вы тут оба? — не преминул спросить тот.

— Я уже привык, — добродушно отозвался Тяньлан-цзюнь. — А вот с Чжучжи-ланом всё не так хорошо.

Шэнь Цинцю и сам это видел.

Свет в желтых глазах, прежде ослепительно сиявших, будто два факела во тьме, начал тускнеть, хоть жизнь в них ещё теплилась. Он был весь изранен, отвалившиеся чешуйки обнажали кроваво-красную или почерневшую ободранную плоть.

Справившись с придавившим его хвост куском скалы, Шэнь Цинцю обнаружил, что в теле Чжучжи-лана всё ещё торчит пронзивший его Чжэнъян. Ухватившись за рукоять, Шэнь Цинцю вытянул меч: кровопотеря не представляла для демонов серьёзной угрозы, а вот духовная энергия, которая прямо-таки переполняла Чжэнъян, напротив, могла нанести немалый вред.

— Мне казалось, что горный лорд Шэнь не очень-то жалует моего племянника, — глядя на всё это, бросил Тяньлан-цзюнь.

— Кто это вам сказал? — парировал Шэнь Цинцю. — Просто между нами порой возникало некоторое… недопонимание. Как он?..

Тяньлан-цзюнь попытался погладить треугольную голову культей, оставшейся от руки, и вместо ответа спросил:

— Что вы намереваетесь делать дальше?

— Разумеется, уничтожить меч.

— Синьмо уже захватил разум Ло Бинхэ, — задумчиво отозвался Тяньлан-цзюнь. — Теперь они с мечом — одно целое [3]. Разве, разрушив меч, вы тем самым не убьёте его?

— В таком случае, найду другой выход, — решительно заявил Шэнь Цинцю.

— Даже если остановить слияние миров уже невозможно? — бросил Тяньлан-цзюнь.

— …Значит, так тому и быть! — с досадливым вздохом изрёк Шэнь Цинцю. — Я просто сделаю всё, что в моих силах. Вернёмся к этому позже.

Тяньлан-цзюнь не удержался от смешка.

— Горный лорд Шэнь, вы воистину чуднáя личность. Хоть поначалу кажется, будто вам ни до чего нет дела, в действительности это не так [4]. Это верно как в отношении Чжучжи-лана, так и в ещё большей степени — моего сына. — Вновь испустив горестный вздох, он посетовал: — Как я и подозревал, я всё ещё не в силах избыть своей привязанности к людям.

«И это я после этого чудной? — возмутился про себя Шэнь Цинцю. — Да мне до тебя как до луны!» Не зная, что ответить на это, Шэнь Цинцю спросил:

— Где Ло Бинхэ? Вы его не видели?